об утрате пространства дружбы

[a_str]

Некоторое время назад я случайно наткнулся на интервью, взятое у героини "Набережной неисцелимых" - той, которой полон текст и чье имя ни разу не названо. Познакомились они еще в России, поэт и венецианка, вроде бы вполне понравились друг другу, и вроде бы к ней он помчался в Венецию с первой же существенной суммы денег. И через неделю она, если верить интервью, спустила его с лестницы. Потому что каждое утро начиналось с того, что уже хмельной Бродский кричал под ее окном непристойности, объявляя на всю Венецию, что желает эту женщину, несмотря на ее счастливое замужество.
Я читал интервью и думал - эх, похоже, что гениальный поэт профукал потрясающую дружбу. От стеснения он наседал на нее грубее, чем позволяло чувство юмора, или от самоуверенности - это уже совершенно неважно. Самое главное то, что они могли бы вместе провести множество часов в городе, в который были влюблены оба, да еще и за пищей богов: за разговором с умным и яростным собеседником. А вместо этого - неудачный роман, нечто жалкое и глупое, лопнувший шарик.

Два дня назад Тигра, по следам некоторых разговоров, сказала мне: если выражать мысль "как же вы задолбали со своим призраком того, что все вокруг всех хотят" более развернуто и менее эмоционально, то можно сказать вот что.
У людей, которые привыкли относиться к дружбе и приключениям как к очень большой ценности, вся эта истерия вокруг полов и хотения отнимает пространство, свободное от секса. Было множество ниш, в которых мог находиться человек, не очень-то заинтересованный в сексе или заинтересованный в чем-то другом гораздо больше, чем в сексе. Теперь этих ниш нет. Андерсен - педофил, Холмс и Ватсон - однополая пара, о вожатом отряда скаутов подумать страшно, не говоря уже о судах дальнего плаванья.
Секс - венец всего. Раньше была увлеченность любимым делом, азарт раскрытия тайн и загадок, всевозможных открытий и приключений, да просто удовольствие поговорить так, что небу жарко станет. Сейчас все это ничто рядом с гипотетическим сексом.
Все хотят всех. Дружбы не существует, любви к детям - не к своим, а к детям вообще - не существует, любимого дела не существует, открытий и приключений - тем более. Человеком руководит исключительно желание спариваться со всем, что движется.
Причем, что самое интересное, именно спариваться. Ни о создании семьи, ни о рождении детей речи не идет. Социальная значимость семьи падает, семья в своем старом виде явно уходит в прошлое, и поборники "классической" семьи часто и громко говорят об угрозе педофилии и однополых браков. Но приводит это в итоге не к укреплению семьи, а к уничтожению пространства, лишенного секса. К разрушению института дружбы. Удивительный и горестный результат.

Тигра, сказал я, это нужно записать. Не хочу, сказала Тигра, слишком вероятен холивар.
Тогда это запишу я, сказал я. Потому что такие вещи нужно произносить вслух. Нужно ставить палец - сейчас вот так, отдавайте, люди, себе в этом отчет.

Не знаю, почему так получилось. То ли действительно, потому, что продолжительный мир (то есть невостребованность мужчины-воина) плюс изобилие пустой информации, спама, которое приобрело гигантские масштабы, привело к тому, что человек начал возвращаться к "травоядным" инстинктам: чуть что - паника, любой шорох в траве следует воспринимать как угрозу, поэтому действуй так, как действует тот, кто находится рядом с тобой. То есть социальное поведение заняло ту нишу, в которой раньше была информация. Раньше же как: постарайся получить информацию первым. Теперь - получив информацию, постарайся по поведению ближнего понять, что она означает. И всегда паникуй. Это всегда спасает.
То ли, может быть, потому, что теперь вдруг считается, будто оргазм - это самое грандиозное переживание, которое может получить человек. И поэтому следует стремиться достигать именно его.
Я не знаю, почему.
Но есть все шансы на этой ерунде профукать потрясающую дружбу. Не говоря уже о приключениях.

Comments

[kvadricheg.livejournal.com]

Не в рамках холивара, а чтобы высказать свою версию )

Мне кажется тренд тут такой. Мы все всё больше (все - мужчины и женщины) боимся выражать эмоции. Боимся быть обвиненными в чрезмерном пафосе, в драматизации, в несдержанности, в инфантилизме. У нас постепенно остается только один "узаконенный" повод для эмоций - страсть. Биологическая и, вследствие этого, непреодолимая. Нестыдная. Отсюда постоянная тема гомоэротики в инфопространстве. Нельзя чувствовать страстную дружбу ("че ты как маленький?"), но можно - страстное сексуальное влечение (секс - это не для маленьких), или страсть к делу, азарт, сублимация в профессиональную деятельность (см. героинь Мэрил Стрип в "Дьявол носит Прада" или в том фильме, где она играет писательницу, влюбленную в героя Николсона, бывшего бойфренда ейной дочери; ну Шерлок тот же).
Невротизация повсеместная. Не то, чтобы "человеком руководит желание спариваться", а просто это - основное нестыдное желание взрослого человека в поле эмоций.

[a-str.livejournal.com]

да, может быть и так.
я действительно не знаю, почему, у меня нет устоявшегося ответа, надо, видимо, смотреть еще лет пять.

[idea-fresca.livejournal.com]

Отчасти с вами согласна. Мне кажется, что дело не только в страхе выражать эмоции, но и в сексуальной сдержанности. Просто очень многие действительно живут по общественным правилам, взяв определенный образ жизни в качестве идеального, неоспоримого критерия. И единственное недосягаемое пространство остается в глубинах фантазий, которыми сложно управлять, но которые приносят недоступные в реальности ощущения. В то же время, оставаясь прибывать в мире фантазий, человек не получает того опыта и удовлетворения, которые сопровождают человека в его действительности.

В таких условиях включается куча разных механизмов, одним из которых являются возникающие двойные стандарты (когда человек в глубине думает одно, но внешне ведет себя совершенно по другому), - отсюда подрыв доверия к самому себе (называя свои искренние желания "плохими", человек начинает соответствующим образом относиться к тому, от кого эти желания исходят - к самому себе). Так как человек в своих выводах опирается на свой собственный опыт - отсюда появляется подозрительность ко всем окружающим (он и сам был бы не прочь позволить себе что-то подобное, не будь у него внутреннего ценза). Наряду со всем перечисленным, у человека появляется потребность доказать самому себе, что он лучше всех тех, кто, в отличие от него самого, может свободно реализовывать свои желания. Поэтому люди не просто начинают видеть сексуальные мотивы там, где их нет, но еще и осуждать за это.
Вот как то так.

[honestlil.livejournal.com]

Очень интересное соображение. Доказать или опровергнуть тут вряд ли что-то можно, но интуитивно оно мне кажется верным.

[furry.livejournal.com]

Интересно...В эту теорию укладывается, кажется, и тот факт, что девочкам все еще можно ходить, взявшись за руки, обниматься и вообще - а мальчиков уже заподозрят.

[a-str.livejournal.com]

я, кстати, спрашивал.
как человек совершенно не офисный.
человек достаточно богемно-офисный ответил, что девочкам спустят легко, если девочки не будут эпатировать тем, что они мальчики.
а вот мальчикам не спустят самого факта.
речь о Москве шла.

[den-king.livejournal.com]

а вот и рецепт готовый: не стыдиться казаться инфантильным!

это раскрывает необъятное пространство непосредственности и естественности.
Ну а кто на это обижается - пусть носит воду. ИМХО, это всяко лучше чем инсинуации на сексуальной почве.

[a-str.livejournal.com]

нет, я не думаю, что даже кажущаяся инфантильность - равна непосредственности и естественности.
а уж тем более не-кажущаяся.

[kvadricheg.livejournal.com]

И как и всякий готовый рецепт, он, естественно, не работает.