снова о вере

Как-то обложила нас эта тема - вера, православие, небрежение или рвение к таинствам. В сущности, нюансы этих, с мой точки зрения, вполне коммунальных разборок, исключения которым редки и радостны, мне глубоко безразличны - в отличие от исключений. Но вот что меня действительно забавляет - это воцерковленные ведьмы. С воцерковленными чернокнижниками я не сталкивался, а жаль, я бы сравнил. Но время от времени я натыкаюсь на искреннюю истовость, истерию даже в определенном смысле, исступление, глаза горящие и огненный меч в руце - как раз тех самых дам, которые некогда интересовались совершенно другими таинствами, нежели Евхаристия. Как будто не может человек примириться с собственным детством, с взрослением, с самим собой, как будто до сих пор изживает это, выжигает в себе.
Можно подумать, что Ему не все равно, откуда ты Его ищешь, если ищешь Его.
Самое интересное, что о гордыне и бесовстве (не своих, о, конечно, не своих) такие люди заговаривают с неимовернейшей легкостью, как будто им важно найти, выловить эту блоху на чужом загривке - и ткнуть в нее пальцем - "ты вшивый! вшивый ты!". Отрекаются они таким образом лишний раз, что ли? Или блазит детство недожитое в глазах? По себе знаю - охотнее всего вцепляешься в окружающих в то, что самому в себе жить не дает.
Ощущение, что от зверей ушедши, к птицам не приставши. Тяжело это, наверное.

снова о вере

Как-то обложила нас эта тема - вера, православие, небрежение или рвение к таинствам. В сущности, нюансы этих, с мой точки зрения, вполне коммунальных разборок, исключения которым редки и радостны, мне глубоко безразличны - в отличие от исключений. Но вот что меня действительно забавляет - это воцерковленные ведьмы. С воцерковленными чернокнижниками я не сталкивался, а жаль, я бы сравнил. Но время от времени я натыкаюсь на искреннюю истовость, истерию даже в определенном смысле, исступление, глаза горящие и огненный меч в руце - как раз тех самых дам, которые некогда интересовались совершенно другими таинствами, нежели Евхаристия. Как будто не может человек примириться с собственным детством, с взрослением, с самим собой, как будто до сих пор изживает это, выжигает в себе.
Можно подумать, что Ему не все равно, откуда ты Его ищешь, если ищешь Его.
Самое интересное, что о гордыне и бесовстве (не своих, о, конечно, не своих) такие люди заговаривают с неимовернейшей легкостью, как будто им важно найти, выловить эту блоху на чужом загривке - и ткнуть в нее пальцем - "ты вшивый! вшивый ты!". Отрекаются они таким образом лишний раз, что ли? Или блазит детство недожитое в глазах? По себе знаю - охотнее всего вцепляешься в окружающих в то, что самому в себе жить не дает.
Ощущение, что от зверей ушедши, к птицам не приставши. Тяжело это, наверное.

обновление интересов

Придуман термин - коллективный солипсизм. По сути, это, видимо, очень близко к "другому глобусу", но более всеобъемлюще. Дружное воплощение реальности, которую хочешь видить исключительно ты.
Люблю парадоксы такого свойства, ничего не могу поделать.
Города у цыган, грамматика ошибок, да.

обновление интересов

Придуман термин - коллективный солипсизм. По сути, это, видимо, очень близко к "другому глобусу", но более всеобъемлюще. Дружное воплощение реальности, которую хочешь видить исключительно ты.
Люблю парадоксы такого свойства, ничего не могу поделать.
Города у цыган, грамматика ошибок, да.