дневниковое

вчера был закат.
вчера был такой закат, что чем ближе к заливу, тем сильнее горело. все окна, все стекла, все дома полыхали как одна огромная рождественская елка.
и длилось это никак не меньше двух часов, что я шел из центра домой через весь Васильевский.

а потом мне приснился старый друг, который плакал о того, что теперь это не так.
и рвался в мою жизнь всеми способами. и способы были очень для него характерные, волосы дыбом на голове от них вставали. и мне было очень жаль, но делать я с этим ничего не стал.
зато потом был огромный замок на горе, туда надо было подниматься целый день по огромной лестнице, а потом спускаться по бесконечной винтовой.
в этом замке правили пять поколений князей, которые были на этой земле до прихода киевских.
и замок был очень похож на московский Кремль, да и был он в москве, но таков, что все башни и стены Кремля ему ив подметки не годились.
и он горел тем самым светом, что закат накануне. и был виден в городе отовсюду, потму что был очень высоко.

дневниковое

вчера был закат.
вчера был такой закат, что чем ближе к заливу, тем сильнее горело. все окна, все стекла, все дома полыхали как одна огромная рождественская елка.
и длилось это никак не меньше двух часов, что я шел из центра домой через весь Васильевский.

а потом мне приснился старый друг, который плакал о того, что теперь это не так.
и рвался в мою жизнь всеми способами. и способы были очень для него характерные, волосы дыбом на голове от них вставали. и мне было очень жаль, но делать я с этим ничего не стал.
зато потом был огромный замок на горе, туда надо было подниматься целый день по огромной лестнице, а потом спускаться по бесконечной винтовой.
в этом замке правили пять поколений князей, которые были на этой земле до прихода киевских.
и замок был очень похож на московский Кремль, да и был он в москве, но таков, что все башни и стены Кремля ему ив подметки не годились.
и он горел тем самым светом, что закат накануне. и был виден в городе отовсюду, потму что был очень высоко.