ворота в Рождество

[a_str]

Шевелить губами, напрягать горло - следить, чтобы не вырвалось ни звука, ни слова, ни ноты.
Танцевать, встав на цыпочки, считать круги, фазы луны, обороты стрелки.
Передвигать слои, тасовать тучи, раскладывать по черным склонам холмов алые листья. Выпускать из пригошни черной воды зимородка - живой изумруд. Примерять к городам - то зелень травыи солнце, то синеву снега в сумерках - что окажется больше кстати?
Колдовать Рождество.
Вот так месяцами - работать, плакать, спать в сугробах, с в темноте и забытьи, в тумане и равнинах болот, чтобы на две недели в году - в лето ли, в зиму, все равно - в Арденнский лес, в невысокие горы Рейна. Домой.
А потом - снова под воду, снова в холода и оцепенение, в постылый город, где чайки расклевывают на льду реки мертвых голубей, в город, встающий из могилы болот на тридцать коротких дней. И там уж носить музыку только в голове, плотно сжав рот, уберегая дыхание. Музыку и огни, и запахи, и белый, не тронутый грязью снег, и красные листья на склонах холмов.