про восприятие

случилось так, что в последнее время было увидено и прочитано несколько вещей, которые я при всей своей предвзятости назвать плохими не могу.
это великолепные, отличные вещи.
одна из просмотренных - Престиж, одна из прочитанных - Тринадцатая сказка.
всем телом я понимаю, что это очень, очень хорошо. но после просмотра-прочтения мне не хочется ничего, кроме как можно скорее это заспать, зачитать, засмотреть чем-нибудь другим. я зол, раздражен, много курю и шиплю на кошек.
в утешение мне Тигра принесла Иллюзиониста.
и все, черт меня подери, стало на свои места. особенно с Тринадцатой сказкой.
я готов сколько угодно считать прекрасной вещью вещь сильную, злую и тяжелую - но при этом моей она не будет. потому что я не сочувствую главным героям. я не хочу драться вместе с ними за то, за что дерутся они, я никогда в жизни не доверю им ничего, что представляет для меня какую-либо ценность. мне не нравится то, как они обращаются с собой и внешним миром - как с открытой раной и наждачной бумагой.
Тринадцатая сказка вся построена на возлюбленной моей Джен Эйр. возлюбленной - потому что это одна из лучших книг о силе духа, которую я читал. у героини были все шансы стать злобной, мрачной, отвратительной девочкой. а она не стала. у нее была прекрасная возможность - впасть в тупое, полуживотное существование, ее бы тут же оставили в покое. хрен вам. я буду счастлива, несмотря ни на что и ни на кого. всегда я ею восхищался, признаться. мне вообще импонирует "будет по-моему, а по-моему - Бог есть любовь". потому что если нет - то нафига тогда вообще все, совершенно верно.
но все то, что у Джен идет от силы духа, в Тринадцатой сказке идет от безысходности и усталости, постоянно на грани поражения. не на силе, а на злобе духа. на остервенении. Джен постоянно расщширяет себя и границы своего восприятия - здесь же все по мере развития сюжета главные герои словно уменьшаются - те, кто был ярок и полон блеска, становятся блеклыми и усыхают. те, кто был полон сил - падают от усталости и заболевают. эта история - почище пустыни выжимает соки из всех, и из читателя в том числе.
герои Тринадцатой сказки живут с кошмарными, ужасающими травмами, и эти травмы души зримы, все герои в шрамах - физических, внешних стигматах их душевных конвульсий. и конвульсии эти цикличны. из них нет и не может быть выхода. выход - лгать, прятаться, рассказывать злые сказки. все это потрясающе описано. действительно потрясающе. книжка выворачивается наизнанку несколько раз по ходу сюжета, ни одно слово не оказывается правдой и все же оказывается ею. как выражался Даррел-старший - эдакий четырехпалубный корабль из нескольких романов. и на каждой палубе - врут свое, а корабль тем временем плывет.
но мне не хочется плыть на это корабле. я не сочувствую героям. и вот ведь внятно прописано - кому из них что нужно, и как они ловят призраков этого "нужно" во влажном или морозном воздухе (опять зима). а я отчетливо вижу, что им нужно ловить, но никогда не поймать - поймав, они умирают, потому что им больше нечего делать. и ладно бы они ловили это с веселым и обаятельным безумием, как джек-воробей свое бессмертие - нет, они содрогаются в истериках, они режут себя ножами, они протыкают себе руки большими штопальными иглами.
каждый день один иллюзионист топит свою копию в огромном контейнере с водой - и никогда не знает, кто из них двоих утонул. цена ежедневного успеха. все канарейки на одно лицо. второй при этом отрубает своему напарнику два пальца, чтобы они стали полной и идентичной копией друг дуга. кому тут сочувствовать? (в общем, Боуи, конечно, это и так понятно.)

а заодно стала так понятна и близка волна бесконечных фанфиков со Снейпом в главной роли. не сочувствовать этому герою невозможно. но сочувствовать ему в тех обстоятельствах, которые предлагает Роулинг, можно только в седьмой книге. вот там это можно делать планомерно и широкоформатно, герой наделен не только харизмой, но и той бешеной силой, которая равна страсти. и его, героя, очень хочется выдрать из нелепых, идиотских обстоятельств, в которые он попал, утащить в другие - и уж там дать ему развернуться! профессор, все было не так. вот послушайте правду про Мелькора и Саурона...
и так далее, и так далее.

герои должны - не вызывать сочувствие, о нет, ни в коем случае - они должны позволять ему появляться. с ними должно быть интересно находиться рядом. и должно быть пространство рядом с ними, где мог бы уместиться читатель-зритель.
в Тринадцатой сказке этого пространства нет. ни пяди. и создавать его как-то не хочется.
а книжка меж тем - великолепная.

про восприятие

случилось так, что в последнее время было увидено и прочитано несколько вещей, которые я при всей своей предвзятости назвать плохими не могу.
это великолепные, отличные вещи.
одна из просмотренных - Престиж, одна из прочитанных - Тринадцатая сказка.
всем телом я понимаю, что это очень, очень хорошо. но после просмотра-прочтения мне не хочется ничего, кроме как можно скорее это заспать, зачитать, засмотреть чем-нибудь другим. я зол, раздражен, много курю и шиплю на кошек.
в утешение мне Тигра принесла Иллюзиониста.
и все, черт меня подери, стало на свои места. особенно с Тринадцатой сказкой.
я готов сколько угодно считать прекрасной вещью вещь сильную, злую и тяжелую - но при этом моей она не будет. потому что я не сочувствую главным героям. я не хочу драться вместе с ними за то, за что дерутся они, я никогда в жизни не доверю им ничего, что представляет для меня какую-либо ценность. мне не нравится то, как они обращаются с собой и внешним миром - как с открытой раной и наждачной бумагой.
Тринадцатая сказка вся построена на возлюбленной моей Джен Эйр. возлюбленной - потому что это одна из лучших книг о силе духа, которую я читал. у героини были все шансы стать злобной, мрачной, отвратительной девочкой. а она не стала. у нее была прекрасная возможность - впасть в тупое, полуживотное существование, ее бы тут же оставили в покое. хрен вам. я буду счастлива, несмотря ни на что и ни на кого. всегда я ею восхищался, признаться. мне вообще импонирует "будет по-моему, а по-моему - Бог есть любовь". потому что если нет - то нафига тогда вообще все, совершенно верно.
но все то, что у Джен идет от силы духа, в Тринадцатой сказке идет от безысходности и усталости, постоянно на грани поражения. не на силе, а на злобе духа. на остервенении. Джен постоянно расщширяет себя и границы своего восприятия - здесь же все по мере развития сюжета главные герои словно уменьшаются - те, кто был ярок и полон блеска, становятся блеклыми и усыхают. те, кто был полон сил - падают от усталости и заболевают. эта история - почище пустыни выжимает соки из всех, и из читателя в том числе.
герои Тринадцатой сказки живут с кошмарными, ужасающими травмами, и эти травмы души зримы, все герои в шрамах - физических, внешних стигматах их душевных конвульсий. и конвульсии эти цикличны. из них нет и не может быть выхода. выход - лгать, прятаться, рассказывать злые сказки. все это потрясающе описано. действительно потрясающе. книжка выворачивается наизнанку несколько раз по ходу сюжета, ни одно слово не оказывается правдой и все же оказывается ею. как выражался Даррел-старший - эдакий четырехпалубный корабль из нескольких романов. и на каждой палубе - врут свое, а корабль тем временем плывет.
но мне не хочется плыть на это корабле. я не сочувствую героям. и вот ведь внятно прописано - кому из них что нужно, и как они ловят призраков этого "нужно" во влажном или морозном воздухе (опять зима). а я отчетливо вижу, что им нужно ловить, но никогда не поймать - поймав, они умирают, потому что им больше нечего делать. и ладно бы они ловили это с веселым и обаятельным безумием, как джек-воробей свое бессмертие - нет, они содрогаются в истериках, они режут себя ножами, они протыкают себе руки большими штопальными иглами.
каждый день один иллюзионист топит свою копию в огромном контейнере с водой - и никогда не знает, кто из них двоих утонул. цена ежедневного успеха. все канарейки на одно лицо. второй при этом отрубает своему напарнику два пальца, чтобы они стали полной и идентичной копией друг дуга. кому тут сочувствовать? (в общем, Боуи, конечно, это и так понятно.)

а заодно стала так понятна и близка волна бесконечных фанфиков со Снейпом в главной роли. не сочувствовать этому герою невозможно. но сочувствовать ему в тех обстоятельствах, которые предлагает Роулинг, можно только в седьмой книге. вот там это можно делать планомерно и широкоформатно, герой наделен не только харизмой, но и той бешеной силой, которая равна страсти. и его, героя, очень хочется выдрать из нелепых, идиотских обстоятельств, в которые он попал, утащить в другие - и уж там дать ему развернуться! профессор, все было не так. вот послушайте правду про Мелькора и Саурона...
и так далее, и так далее.

герои должны - не вызывать сочувствие, о нет, ни в коем случае - они должны позволять ему появляться. с ними должно быть интересно находиться рядом. и должно быть пространство рядом с ними, где мог бы уместиться читатель-зритель.
в Тринадцатой сказке этого пространства нет. ни пяди. и создавать его как-то не хочется.
а книжка меж тем - великолепная.