в рамках борьбы с энтропией или надо же куда-то энергию девать

Не знаю, как у вас, а у меня куча дел.
Вернее, не одна куча дел, а несколько. Куч. Груд. Завалов.
Одна из этих куч называется "давно откладываю". В этой куче лежит то, для чего нет дедлайна. Что я начал для себя, по разным причинам отложил - и так оно там и лежит. И копится.

Так вот, предлагаю флэш-моб. Близкий к тому, котрый "три не значат да".
Ровно неделю, начиная с понедельника, я беру из этой кучи одно дело и делаю.
У меня в ней два незаконченных рассказа, одно неповешенное зеркало, недошитая подушка, по крайней мере один рисунок и... в общем, наберется.
После чего вечером честно пишу отчет. Прямо сюда вот.
Годится все. Разобрать ящик с инструментами. Сходить наконец к врачу, к которому долго собирался. Прибить полочку. Картинку нарисовать. Сайт обновить, в конце концов.
Если у кого-то такая же куча мозолит глаза и на то, чтобы приступить, не хватает только пинка - вот вам пинок. Пользуйтесь.

Помимо всего прочего, я хочу хороших новостей. Прямо сейчас вот, с понедельника.

Дело первое: запись о "контейнере".

Хотя, с другой стороны, чего понедельника-то дожидаться?

Я очень давно хотел это записать - и чтобы у себя сохранить ссылку, и чтобы высказаться.
Людмила Петрановская написала очень хорошую статью о том, в чем, с ее точки зрения, заключается работа психолога.
Ее в принципе полезно почитать, потому что работа эта самая мифологизируется прямо на глазах. А тут простым и понятным языком расписано: с чем приходишь, что происходит, что получаешь.
И речь идет прежде всего о работе с травмой.
Вкратце: ребенок (да и взрослый, чего уж) получает травму, когда:
с одной стороны, его психика сама не в состоянии обработать полученный опыт, переживание, потрясение;
с другой стороны, он не получает помощь в этой обработке от тех, кто в его представлении обеспечивает ему поддержку и защиту.
Родители, к которым ребенок бежит со своим переполненным буфером, кипя эмоциями и не понимая, куда эти эмоции отнести, предлагая разговор, утешение, поддержку - предлагают "контейнер" для этих эмоций. Вместилище. Если в "контейнере" отказано, ребенок (взрослый) как-то справляется сам, как правило, методом изоляции. Не могу это обработать - значит, этого нет. И всего, что с этим связано, тоже нет.
Если способности к изоляции велики, а травма сильна - гм, на выходе получаем Северуса Снейпа, который точно знает, что ничего хорошего в человеке по имени Поттер нет и быть не может. Хотя где уже тот Поттер.
(И еще много в статье о том, каким образом психотерапевт может предоставить этот "контейнер" и работать с ним, чтобы снять изоляцию, а за ней и травму.)

Меня часто спрашивают, а что делать, кроме как пойти к психологу.
Так вот, примерно тот же эффект контейнера мне дали письменные практики. Сначала я писал просто по три страницы от руки каждый день - все, что взбредет в голову. Я записывал сны, разговоры с воображаемыми собеседниками, события, которые произвели на меня впечатление, обсуждение этих событий, если оно потом было, обсуждение этих событий, которого не было, но могло бы быть. Мои тетрадки стали мне контейнером. Я писал почти каждый день в течение двух лет и извел шесть толстых тетрадей, прежде чем дело пошло сдвигаться.

"Дарагой днивничок" - и поехало то, что не скажешь не то что психологу, а даже на исповеди. Не потому, что стыдно, а прежде всего потому, что это - неправда. Но ее обязательно нужно выкричать, хотя бы для того, чтобы через два дня перечитать и понять - неправда, какое счастье, что неправда!
Только писать нужно обязательно от руки. Может быть, действует мелкая моторика, может быть, неспешность - пишу я гораздо медленнее, чем печатаю. Но так или иначе, действует.
А, да, заодно я в процессе увлекся каллиграфией.
Не говоря уже о том, что привык записывать все идеи по рисункам и текстам, приходящие в голову - и оказалось, что у меня их очень много.

(Теперь осталось только научиться хотеть рассказывать истории, но это уже отдельная тема. Вот завтра и попробую.)